Звучит всепобеждающая музыка

В состав ансамбля вошли: лауреат музыкального конкурса «Серебряные звуки» Н. Кувайцев, А. Курепов, А. Богданов, П. Даник, И. Камляков (группа тромбонов); заслуженный артист России С. Волощук, лауреат музыкального конкурса «Серебряные звуки» Д. Суровягина, Д. Полянский (валторны); лауреат Международного конкурса XXI Сentury Art М. Дружинин, А. Авдуевский (трубы) и Р. Самойленко (туба).

Красиво и благородно-торжественно прозвучали в начале концерта в исполнении квартета тромбонов (А. Курепов, А. Богданов, Н. Кувайцев, П. Даник, И. Комляков) три мотета Антона Брукнера (Pange lingua, Locus iste, Vexilla Regis). Брукнер «есть фигура надвременная» (Э. Курт), композитор, во многом опередивший свое время, по сей день удивляющий смелостью сочетания элементов средневековой музыки (что особенно отчетливо слышно в мотетах) с дерзкими для своего времени нарушениями правил строгого контрапункта, непредсказуемыми диссонансами, неожиданными гармоническими переходами, свободными ритмическими имитациями. Но и в образном плане Брукнер преодолел свое время, с каждым годом все больше становясь созвучным далекому от него XXI веку. 

Исполнителям в начале несколько не хватало ансамбля, дирижерского жеста для одновременного вступления в вертикали брукнеровских созвучий. Но это вполне можно объяснить и волнением в начале премьерного концерта. Но через некоторое время они синхронизировались друг с другом — и сила воздействия брасс-созвучия завладела залом. 

«Брасс-ансамбль СПбГАСО, конечно же, не первый подобный коллектив в Северной столице. Но несомненно и то, что он продолжает славные отечественные традиции ансамблевого исполнительства на медных духовых инструментах, которое начало расцветать в России в XIX веке. Целый ряд музыкантов и дирижеров, живших и работавших в то время в Петербурге 

(Л. Маурер, В. Рамзе, А. Симон, А. Глазунов, О. Бёме, В. Эвальд), сумел не только достичь общеевропейского уровня, но и в определенной степени превзойти его. 

Знаете ли вы, что в XIX веке в дворянской среде считалось модным обучаться игре не только на скрипке и фортепиано, но и на медных духовых инструментах с вентильным механизмом? В том числе и в царской семье! Император Александр III брал уроки игры на духовых, создал любительский придворный духовой оркестр, а затем и Общество любителей духовой музыки. 

К концу XIX — началу ХХ века относится появление первых отечественных брасс-ансамблей, созданных профессиональными музыкантами. В Петербурге, в Мариинском театре, был образован квартет тромбонов, которым руководил музыкант оркестра Мариинского театра, тромбонист В. Кузнецов. Популярным в 1960-е годы был Ленинградский квинтет медных духовых инструментов, в котором играли профессора Ленинградской консерватории В. Венгловский (тромбон) и В. Галузин (туба), партии труб исполняли M. Романов, В. Чирсков, В. Степанов, В. Кафельников и В. Кан. Именно этот коллектив среди множества записанных на радио и телевидении произведений записал и Квинтет № 1 В. Эвальда. 

Страницы истории камерного исполнительства на медных духовых инструментах невольно вспомнились, когда музыканты (М. Дружинин (труба), А. Авдуевский (труба), С. Волощук (валторна), А. Курепов (тромбон), Р. Самойленко (туба)) исполняли это произведение петербургского композитора, об уникальной личности которого невозможно не сказать несколько слов, тем более что в нынешнем году исполняется 160 лет со дня рождения и 85 со дня смерти этого удивительно многогранного человека.

Виктор Владимирович Эвальд — в первую очередь русский и советский ученый, специалист в области строительных материалов, основоположник научного строительного материаловедения, архитектор (председатель Петроградского, затем Ленинградского общества архитекторов), педагог (профессор Института гражданских инженеров, преподаватель Академии художеств и т. д.). И наряду с этим — композитор, виолончелист, член Беляевского кружка. Он автор сочинений для брасс-квинтета, которые хорошо известны за рубежом и входят в репертуар многих современных духовых ансамблей. Его творчество считают вершиной в области камерной музыки для ансамбля медных духовых инструментов конца XIX — начала ХХ века. 

Появление в программе-презентации нового коллектива произведения Виктора Эвальда было более чем оправданно. Стоило ему зазвучать — и нахлынула волна трогательной ностальгии, настолько эта музыка пропитана духом русского романтизма XIX века: чувствительные романсовые окончания, отголоски известных русских народных и городских песен, которыми отмечены и симфонические партитуры русских классиков того времени, взволнованная полифоничность в духе Чайковского и Танеева… Красивые динамические нарастания привели к яркому и торжественному, в духе Бородина и Мусоргского, богатырскому звучанию в финале. Но, наверное, самое главное, что Эвальду удалось, — показать удивительную выразительную самодостаточность звучания ансамбля медных инструментов. 

Кстати, до Эвальда в середине XIX века произведения крупной формы для квинтета медных духовых инструментов писал француз Ж. Беллон. В ХХ веке исполнительство на медных духовых начало широко распространяться и в США, и в Европе, и в Азии. В числе авторов, пишущих камерную музыку для брасс-анамблей, — такие известные композиторы, как В. Лютославский, Л. Бернстайн, Э. Боцца, П. Хиндемит и др. 

Своеобразным напоминанием о французе Беллоне стала Соната для валторны, трубы и тромбона его соотечественника Франсиса Пуленка, написанная в 1922 году, когда композитору было всего 23 года. Соната завершала серию ранних маленьких сонат для духовых, в которую вошли Соната для двух кларнетов и Соната для кларнета и фагота. 

Сонату молодого Франсиса Пуленка исполнили самые молодые участники Брасс-ансамбля — А. Авдуевский (труба), 

Д. Суровягина (валторна), Н. Кувайцев (тромбон). Их отдельно и очень тепло представил руководитель коллектива, Дмитрий Воронцов. 

От наивной, полудетской моцартовской темы первой части, через Andante, с едва уловимыми блюзовыми интонациями (в духе «Из Нового света» Дворжака) до откровенного музыкантского юмора в финале — вот палитра «несерьезной» сонаты Пуленка. И, конечно, в ее исполнении хотелось бы не только больше интонационной чистоты (имею в виду начало первой части), но больше артистизма в подаче музыки, которая явно не рассчитана на исполнение со слишком серьезными лицами. Но я думаю, что обретение этой органики еще придет к молодым исполнителям.

Завершало программу еще одно очень раннее сочинение другого известного композитора. Первый концерт для валторны с оркестром Рихарда Штрауса (переложение Ф. Эккерта для четырех валторн и симфонического оркестра) был написан автором в 18 лет к годовщине свадьбы родителей. Сложнейшее произведение из репертуара для медных духовых, то духоподъемное, по-вагнеровски торжественное, то наполненное флейтовыми птичьими трелями, роговыми сигналами «охотничьей музыки», было исполнено и солистами (Д. Воронцовым, Д. Суровягиной, Д. Полянским, А. Селезнёвым), и оркестром поистине вдохновенно. А виртуозная кода, сложнейшая для синхронного исполнения валторнистами, вызвала бурю восторга в зале. 

Но подлинной кульминацией стало исполнение всем составом Брасс-ансамбля СПбГАСО «Гимна Великому городу» из балета «Медный всадник» Рейнгольда Морицевича Глиэра — официального гимна Санкт-Петербурга.

У каждого коллектива своя история. Брасс-ансамбль СПбГАСО наверняка запомнит свой первый концерт 27 сентября 2020 года. В концерте-представлении нового коллектива было много важных акцентов. Например, то, что он проходил на сцене Дворца Белосельских-Белозерских, на первом этаже которого есть мемориальная табличка, напоминающая о том, что в 1915 году (105 лет назад) в этих стенах был открыт англо-русский госпиталь, который на основе взаимного сотрудничества действовал на протяжении трех лет, облегчая страдания русских солдат и гражданского населения. Почему это символично? Да потому, что свой первый концерт музыканты нового коллектива посвятили петербургским медикам. Более 90 имен врачей Петербурга и Ленинградской области, отдавших свои жизни в борьбе с эпидемией коронавируса, можно сегодня увидеть на импровизированном мемориале на Малой Садовой улице. И на этой же улице установлен памятный знак блокадному репродуктору, по которому во время блокады Ленинграда транслировались не только сообщения Совинформбюро, но звучали радиовыпуски газет, музыка и поэзия, передавались ленинградская хроника событий, новости культуры и искусства, зачитывались письма с фронта. 

Грустно проводить подобные параллели, но сейчас на любом из концертов не могу не думать о том, как пострадала наша сфера культуры от этого ковида, от карантина...

В зале была почти на девяносто процентов возрастная публика. Я смотрела на это поколение слушателей и сознавала, какая для них огромная ценность — концерты! Молодежь сегодня может при желании любую музыку послушать в Интернете. 

И вполне этим довольствоваться. Для этих же людей немыслимо иное, кроме как живое общение с музыкой. А ведь (вот напасть!) именно их в первую очередь «устраняют» из социальной, культурной жизни... для их же блага! 

В этот вечер звучали особенно горячие, благодарные аплодисменты! А в конце, когда музыканты заиграли «Гимн великому городу» Глиэра, — зал встал! Встал ленинградский зал, ленинградская публика, в честь ленинградских музыкантов, которые знают цену жизни, искусству, музыке, человеческому подвигу.