Феномен Моцарта

В музыкологичности его писем свои синкопы, паузы, трели. Слова так и напрашиваются на музыкальное переложение. Гениально!

Братская могила. Потрясшие тридцатилетнего Бетховена похороны: черные дроги с черным извозчиком в бонапартовской шляпе, два чернющих унылых полудохлых коня, грязновато-белая забитая собачка, плетущаяся вслед, и дешевый гробик из нетесаных досок. Траурная процессия въезжает на кладбище, а позади — никого. Ни один из друзей или врагов не удостоил своим присутствием...

Что ж, Голгофа Моцарта сознательна. Не только его горькая смерть, но и прижизненная пустыня, одиночество в подобие Христу. В общечеловеческой братской могиле похоронили гениального мыслителя, уникального гиперборея, величайшего из посвященных. 

Моцарт абсолютно неповторим и сверхгениален. Единственный подход к нему — сошедший с неба аталант*, дважды рожденный. Его музыка возбуждает в человеке высочайшие архетипические начала. Пройдите галерею гениев мировой истории с первого по двадцатый век — не встретите ничего подобного.

Другой привычный штамп искусствоведческого «осиного гнезда» — будто на Моцарта повлияли масоны.

Действительно, письма Моцарта свидетельствуют: величайший из солнечных светильников богочеловечества нещадно бичевал Римскую церковь вместе со всеми ее прелатами, кардиналами, архиепископами и пр., выводил их на чистую воду, иронизировал над ними. Но духовно созрел он задолго до знакомства с Игнацем фон Борном и другими выдающимися умами современного ему братства иллюминатов.

Можно говорить, скорее, о влиянии Моцарта на духовность масонов. Я бы сказал, Моцарт пользовался масонством для выражения своих идей. Он настолько оригинален, первичен, совершенен, что, уверяю вас, не может быть речи о каких-то внешних инспирациях. Этот музыкальный светоч ребенком сочинял оратории и симфонии… Не менее уникален и его духовный дар. Но жемчужина Моцарта поныне зарыта по вине его извечного оппонента — Рима.

Взгляните без предвзятости на его письма (из каждых ста уцелело едва ли одно, из чуть более тысячи сохранившихся — не больше половины оригинальных, остальные с исправлениями и привнесениями католической цензуры). Какой светлый уникальный язык! Что ни письмо — гениальная соната. Письма по поводу кончины матери, адресованные отцу и сестре, или духовные послания дорогим его братьям, любезным друзьям — живые кантаты и симфонии.

Его стиль абсолютно сюрреален. Такому могли бы позавидовать Рильке и Гарсиа Лорка. В конце XVIII века Моцарт творит с языком чудеса, насыщая его неологизмами и удивительными метафорами. Он и здесь ломает привычные штампы. Смею сказать, эпистолярное его наследие не менее гениально, чем музыкальные опусы.

Феномен Моцарта может быть понят только целостно — как сиятельное солнце Божества божеств, сошедшее на землю. Да, музыкальный бог, музыкальный Христос. Светлейший учитель богочеловечества. Музыкальный пророк. Литературный гений. Духовный мессия... Следовало бы написать музыкальное евангелие от Амадея** — любвеобильного в Божестве.

Текст Lacrimosa пишет он собственноручно:

Днем слез — таким грядущий будет день,

когда из праха человек восстанет

и грешник будет шествовать на суд.

Прости ему грехи, Господь

всемилостивый Иисусе,

упокоение даруй…

Рассчитан каждый час его земного бытия. Последние слова — консоламентум, прошение об упокоении всего человечества. Так светло умирает этот зальцбургский зэк, сподобившийся удела в ледяной зимней братской могиле...

Или возьмите завещание Моцарта — финальный акт его последней оперы «Волшебная флейта». Слова, составляющие кредо культуры будущего:

Мы проходим земной путь

с помощью волшебной силы музыки,

радостными минуя мрачную ночь смерти.

Дальше можно не читать. Никакие масонские рамки не могут вместить эту гениальную формулу.

Текстуально речь в либретто идет о посвящении принца Тамино и птицелова Папагено. С помощью волшебной флейты и золотого колокольчика они должны пройти испытания огнем и водой и победить страх смерти. Но этими словами Моцарт преподносит завещание человечеству: «Братья, пройдем земные испытания с помощью великого музыкального жезла. И он — о радость! — 

подаст нам победу над черной дырой смерти. Всевышний приготовил нам много испытаний: слезы, одиночество, болезни, наконец, смерть… Но братья, не выпускайте из рук инструмент менестреля — волшебную флейту! Да звучит она во внутренних ваших замках — и земные испытания будут побеждены. Наш обожаемый Отец привел нас на землю, чтобы увенчать победой. Волшебная флейта ведет к ступени обоженного, победителя травм, дьявольских искушений, кошмарных химер мира сего и самой смерти».

Какая выстраданная радость! Вольфганг Амадей лично преподнес свою волшебную флейту Серафиму Умиленному, и тот рыдал горячими слезами, слушая его музыкальную шкатулку… 

* Аталант — житель Атлантиды, пренепорочной цивилизации.

** Второе имя Моцарта Amadeus переводится как «любящий Бога».