«Что может быть лучше на свете, чем смотреть из открытого окна на природу…»

Монодрама «Дневник Анны Франк» состоит из двадцати одной короткой сцены. Фрид создал либретто на основе оригинальных текстов дневника. Впервые опера прозвучала в 1972 году в Московском доме композиторов в исполнении Надежды Юреневой. Летом 2012 года Operabase включила сочинение Фрида в список наиболее часто исполняемых лирических произведений ныне живущих композиторов за последние пять лет. 

История не терпит сослагательного наклонения, но как сложно удержаться от «если бы»… Ведь если бы II Мировая война и чудовищное явление под названием Холокост не перевернули вверх дном XX век, еврейская девочка Аннелиз Мария (Анна) Франк могла бы жить и сегодня. В этом году ей бы исполнился 91 год, что при современном развитии медицины не такая уж редкость. Автор оперы об Анне Григорий Самуилович Фрид дожил до 97 лет. 

«Несколько дней я не писала, хотелось серьезно обдумать — 

зачем вообще нужен дневник? У меня странное чувство — я буду вести дневник! И не только потому, что я никогда не занималась «писательством». Мне кажется, что потом и мне, и вообще всем не интересно будет читать излияния тринадцатилетней школьницы». Эту запись Анна сделала 20 июня 1942 года. Она еще не знает о том, что проведет следующие два года в убежище, устроенном в задней части дома на набережной Принсенграхт, 263, что выйдя из убежища, попадет в концентрационный лагерь, что все ее мечты останутся мечтами. 

Она была обычной девочкой, доверявшей дневнику обычные девчачьи мысли. Как любое рожденное дитя, словно пробившийся сквозь почву нежный росток, она тянулась к солнцу и просто хотела жить. Совершенно неважно, кем бы она стала в будущем, важно лишь то, что хрупкий росток ее жизни был безжалостно растоптан, а ее дневник стал символом несбывшихся грез и простых желаний миллионов таких же девчонок. Когда не реализуются великие мечты — существуют логические объяснения, но нет никаких объяснений несбывшимся простым желаниям. 

«Что может быть лучше на свете, чем смотреть из открытого окна на природу, слушать, как поют птицы, чувствовать солнце на щеках и, обняв милого мальчика, молча стоять, крепко прижавшись друг к другу? Не верю, что это плохо, от этой тишины на душе становится светло».

«Неужели мне всего четырнадцать лет? Неужели я просто глупая девчонка, школьница? Неужели я и вправду так неопытна во всем? Но у меня больше опыта, чем у других, я пережила то, что в моем возрасте редко кто переживет». 

«Я посмотрелась в зеркало — у меня стало совсем другое лицо. Глаза глубокие, светлые, щеки порозовели, как никогда, и рот кажется нежнее. У меня счастливый вид, и все же в глазах у меня какая-то грусть, от которой гаснет улыбка на губах».

В строгом пространстве камерного зала Культурного центра Елены Образцовой оперу исполнили сопрано Анна Дудина (студентка ГИТИС) и пианистка Наталья Лисанова (студентка Санкт-Петербургской консерватории). 

Опера Фрида сложна для исполнения, но преодоление вокальных трудностей только первый шаг — необходимый, но не достаточный, нет никакой ценности в самом совершенном воспроизведении партитуры, если весь смысл заключен только в нем. Голос должен лучиться, обладать особенными красками, отнюдь не вокальными, в нем должна проступать душа. 

В предисловии к первому изданию «Дневника Анны Франк» на русском языке Илья Эренбург написал: «За шесть миллионов говорит один голос — не мудреца, не поэта — обыкновенной девочки». Положив дневник на музыку, Фрид словно прорвал невидимые путы небытия и заглянул в иные миры. Эти миры в опере то перекликаются, то друг на друга наслаиваются, и голос Анны звучит в них не только из прошлого, но и из настоящего, это голос ангела, взирающего на нас с высоты. 

У Анны Дудиной лирическое сопрано редчайшей чистоты и теплоты. Ее Анна Франк — это и живая непосредственная тринадцати-пятнадцатилетняя девчонка с распахнутыми глазами, мечтающая о счастье, и ангел, спустившийся с небес. Юная певица не нуждается в дополнительном антураже, она проживает жизнь Анны, словно это ее собственная жизнь, поэтому каждая фраза звучит как только что возникшая в ее сознании — и мгновенно все то, о чем она поет, становится зримым, материальным. А еще — что встречается нечасто и у опытных певцов — звучат паузы, потому что эмоции никуда не исчезают, а наполняют собой зал. Партия рояля исполнена с таким же чувством, как и вокальная партия, да и сама Наталья Лисанова не просто пианистка, скорее та самая неведомая (вымышленная, реальная?) «милая Китти», которой Анна Франк адресовала свои записи. Непосредственность и проникновенность, с которой молодые артистки исполнили монодраму Фрида, — несмотря на весь трагизм, превратили ее в гимн жизни.